Рвусь из сил, и из всех сухожилий, Но сегодня опять, как вчера, Обложили меня, обложили, Гонят весело на номера. Из-за ели хлопочут двустволки, Там охотники прячутся в тень. На снегу кувыркаются волки, Превратившись в живую мишень.
Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Не на равных играют с волками Егеря. Но не дрогнет рука! Оградив нам свободу флажками, Бьют уверенно, наверняка! Волк не может нарушить традиций. Видно, в детстве, слепые щенки, Мы, волчата, сосали волчицу И всосали: нельзя за флажки!
Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Наши ноги и челюсти быстры. Почему же, вожак, дай ответ, Мы затравленно рвемся на выстрел И не пробуем через запрет? Волк не должен, не может иначе! Вот кончается время мое: Тот, которому я предназначен, Улыбнулся и поднял ружье.
Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков
Но а я из повиновения вышел, За флажки: жажда жизни сильней, Только сзади я с радостью слышал Изумленные крики людей. Рвусь из сил, из всех сухожилий, Но сегодня не так, как вчера. Обложили меня, обложили, Но остались ни с чем егеря!
Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Юрий Шевчук «Родина» Боже, сколько лет я иду, но не сделал и шаг. Боже, сколько дней я ищу то, что вечно со мной, Сколько лет я жую вместо хлеба сырую любовь, Сколько жизни в висок мне плюет Вороненым стволом долгожданная да-a-аль ! Черные фары у соседних ворот, Люки, наручники, порванный рот. Сколько раз, покатившись, моя голова С переполненной плахи летела сюда, где Родина. Еду я на родину, Пусть кричат - уродина, А она нам нравится, Хоть и не красавица, К сволочи доверчива, Ну, а к нам - тра-ля-ля-ля... Боже, сколько правды в глазах государственных шлюх ! Боже, сколько веры в руках отставных палачей ! Ты не дай им опять закатать рукава, Ты не дай им опять закатать рукава Суетливых ночей. Черные фары у соседних ворот, Люки, наручники, порванный рот. Сколько раз, покатившись, моя голова С переполненной плахи летела сюда, где Родина. Еду я на родину, Пусть кричат - уродина, А она нам нравится, Спящая красавица, К сволочи доверчива, Ну, а к нам... Из-под черных рубах рвется красный петух, Из-под добрых царей льется в рты мармелад. Никогда этот мир не вмещал в себе двух Был нам богом отец, ну а чертом Родина. Еду я на родину, Пусть кричат - уродина, А она нам нравится, Спящая красавица, К сволочи доверчива, Ну, а к нам
ВЕРШИНА Здесь вам не равнина - здесь климат иной. Идут лавины одна за одной, И здесь за камнепадом ревет камнепад. И можно свернуть, обрыв обогнуть,- Но мы выбираем трудный путь, Опасный, как военная тропа. Кто здесь не бывал, кто не рисковал - Тот сам себя не испытал, Пусть даже внизу он звезды хватал с небес. Внизу не встретишь, как не тянись, За всю свою счастливую жизнь Десятой доли таких красот и чудес. Нет алых роз и траурных лент, И не похож на монумент Тот камень, что покой тебе подарил. Как Вечным огнем, сверкает днем Вершина изумрудным льдом, Которую ты так и не покорил. И пусть говорят - да, пусть говорят! Но нет - никто не гибнет зря, Так - лучше, чем от водки и от простуд. Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд,- Пройдут тобой не пройденый маршрут. Отвесные стены - а ну, не зевай! Ты здесь на везение не уповай. В горах ненадежны ни камень, ни лед, ни скала. Надеемся только на крепость рук, На руки друга и вбитый крюк, И молимся, чтобы страховка не подвела. Мы рубим ступени. Ни шагу назад! И от напряженья колени дрожат, И сердце готово к вершине бежать из груди. Весь мир на ладони - ты счастлив и нем И только немного завидуешь тем, Другим - у которых вершина еще впереди. 1966
Если друг оказался вдруг И не друг, и не враг, а так, Если сразу не разберешь, Плох он или хорош,- Парня в горы тяни, рискни, Не бросай одного его, Пусть он в связке в одной с тобой - Там поймешь, кто такой. Если парень в горах - не ах, Если сразу раскис и - вниз, Шаг ступил на ледник и сник, Оступился - и в крик,- Значит, рядом с тобой - чужой, Ты его не брани - гони,- Вверх таких не берут, и тут Про таких не поют. Если ж он не скулил, не ныл, Пусть он хмур был и зол, но шел, А когда ты упал со скал, Он стонал, но держал, Если шел за тобой, как в бой, На вершине стоял хмельной,- Значит, как на себя самого, Положись на него. 1966
На братских могилах не ставят крестов, И вдовы на них не рыдают, К ним кто-то приносит букеты цветов, И Вечный огонь зажигают. Здесь раньше вставала земля на дыбы, А нынче - гранитные плиты. Здесь нет ни одной персональной судьбы - Все судьбы в единую слиты. А в Вечном огне виден вспыхнувший танк, Горящие русские хаты, Горящий Смоленск и горящий рейхстаг, Горящее сердце солдата. У братских могил нет заплаканных вдов - Сюда ходят люди покрепче. На братских могилах не ставят крестов, Но разве от этого легче?..
Надо мною - тишина, Небо, полное дождя, Дождь проходит сквозь меня, Но боли больше нет. Под холодный шепот звезд Мы сожгли последний мост, И все в бездну сорвалось, Свободным стану я От зла и от добра, Моя душа была на лезвии ножа. Я бы мог с тобою быть, Я бы мог про все забыть, Я бы мог тебя любить, Но это лишь игра. В шуме ветра за спиной Я забуду голос твой, И о той любви земной, Что нас сжигала в прах, И я сходил с ума... В моей душе нет больше места для тебя! Я свободен, словно птица в небесах, Я свободен, я забыл, что значит страх. Я свободен - с диким ветром наравне, Я свободен наяву, а не во сне! Надо мною - тишина, Небо, полное огня, Свет проходит сквозь меня, И я свободен вновь. Я свободен от любви, От вражды и от молвы, От предсказанной судьбы И от земных оков, От зла и от добра... В моей душе нет больше места для тебя! Я свободен, словно птица в небесах, Я свободен, я забыл, что значит страх. Я свободен - с диким ветром наравне, Я свободен наяву, а не во сне!
От скучных шабашей Смертельно уставши, Две ведьмы идут и беседу ведут: " Да что-то брат-ведьма Пойти посмотреть бы Как в городе нашем живут. Как все изменилось! Уже развалилось Подножие Лысой горы. И молодцы вроде Давно не заходят Остались одни упыри". Спроил y них леший: - Вы камо грядеши? - Намылились в горoд, y нас ведь тоска. - Ax гнусные бабы, Да взялиб хотя бы C собою меня, старика. Ругая друг другжку, Зашли на опушку. Навстречу попался им друг вурдалак. Он скверно ругался, Он к ним увязался, Кричал, будто знаeт, что как. Те к лешему: "Как он? Возьмем вурдалака? Ho кровь не сосать, a прилично веcти..." Тот малость покрякал, Клыки свои спрятал Красавчиком стал, хоть крести. Освоились быстро, Под видом туристов Поeли, попили в кафе "Гранд-отель". Ho леший поганил Своими ногами, И их попросили оттель. Пока леший брился, Упырь испарился, И леший доверчивость проклял свою. И ведьмы поднялись И тоже смотались, Освоившись в этом раю. И наверняка ведь Престили бега ведьм. Там много орут и азарт на бегах. И там проиграли - Ни много не мало - Три тысячи в новых деньгах. Намокший, поблекший, Насупился леший, Ho вспомнил, что здeсь его друг домовой. Он начал стучаться: - Где друг, домочадцы? - A те отвечают: - Запой. - Пока ведьмы выли И все проcaдили, Пока леший пил, набирался в кафе, Найдя себе вдовушку, Выпив ей кровушку, Спал вурдалак на софе.
Прощальных белых поцелуев след во мне. Ты не вернёшься. Меня рисуют мелом на стене. Ты не вернёшься. И пролетают чёрные леса, Успеть прикрыть бы спину. Я рада, ты живой пока, Я удержусь, я не покину. Зву-чи Зву-чи Как много песен порохом живёт во мне. Ты не вернёшься. А о тебе ещё никто не пел. Ты не вернёшься. И пролетают чёрные леса, Успеть прикрыть бы спину. Я рада, ты живой пока, Я удержусь, я не покину. Зву-чи Зву-чи И пролетают чёрные леса, Успеть прикрыть бы спину. Я рада, ты живой пока, Я удержусь, я не покину. Зву-чи Зву-чи Прощальных белых поцелуев след во мне. Ты не вернёшься
ПАРУС А у дельфина взрезано брюхо винтом. Выстрела в спину не ожидает никто. На батарее нету снарядов уже. Надо быстрее на вираже. Парус! Порвали парус! Каюсь, каюсь, каюсь... Даже в дозоре можешь не встретить врага. Это не горе, если болит нога. Петли дверные многим скрипят, многим поют: - Кто вы такие? Вас здесь не ждут! Но парус! Порвали парус! Каюсь, каюсь, каюсь... Многие лета - тем, кто поет во сне. Все части света могут лежать на дне, Все континенты могут гореть в огне, Только все это не по мне. Но парус! Порвали парус! Каюсь, каюсь, каюсь... 1966
Зарегистрированные пользователи: Славянин, Google [Bot]
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете добавлять вложения