Форум Запоріжжя

В Запорожье сейчас наблюдается явный кризис элит: старую элиту уже уничтожили, а новая еще не появились. Статья на Паноптиконе вялая, но по сути верная.

Запорожский кризис элит: от плохого к скверному

Конфликт «Карташов-Кальцев» как видимая часть айсберга на самом деле был этапом закономерного процесса, который соседние регионы сумели или обойти, или пройти гораздо раньше. Затянувшаяся смена элит законсервировала Запорожье на индустриальном этапе развития, а пик ее совпал с началом локального идеологического и экономического кризиса города. Последствия такого замедленного развития могут оказаться для региона плачевными.
Как-то в интервью «Паноптикону» Владимир Кальцев предсказал Запорожью судьбу Розовки. В окончательном варианте текста печального прогноза не осталось – во время согласования его вырезали. По иронии судьбы сам Владимир Кальцев, как и его главный нынешний оппонент Евгений Анисимов, по сути, делают очень многое, чтобы исполнить сие пессимистичное предсказание. Почему же за всю историю существования Запорожья наш город так и не обзавелся сплоченным кланом, способным вывести его из тени Днепропетровска и сделать полноценным центром влияния?

Отметим в скобках, что само употребление слова "элита" в адрес нынешнего управленческого аппарата и прочих "решал" вызывает в думающей части запорожцев стойкое неприятие. Во время написания статьи нам настойчиво рекомендовали заменить его на термины «камарилья» и «мафия». Хотя данные определения в чем-то отражают суть описываемых нами явлений, мы все же остановимся именно на термине "элита" как на научно принятом для определения правящей прослойки. В процессе ее развития в Запорожье (как, впрочем, и везде на постсоветском пространстве) отчетливо просматривается два этапа.

«Старая элита» с определенными корректировками продолжает проводить управленческую линию, заложенную еще во времена СССР. Главные ее черты – стремление к стабильности, компромиссным решениям и хорошая управленческая школа. В Запорожье последними крупными представителями этой касты стали Евгений Карташов и Вячеслав Богуслаев.

«Новая элита» куда менее склонна к компромиссам, осознает роль конкуренции в развитии – в том числе, и развитии целых городов, - но куда более корыстна и склонна к серьезным ошибкам и просчетам в управленческих решениях. Регионы, где процесс смены или интеграции двух этих прослоек прошел быстро, демонстрируют куда более высокие показатели успешности – имиджевой, управленческой, а зачастую и экономической. В Запорожье процесс затянулся почти на два десятилетия.

Тем временем уже в ближайшие пять лет Запорожье может ожидать свой, локальный кризис – и экономический, и идеологический. Первые его отголоски мы уже можем наблюдать: изношенность и промышленных мощностей, и промышленного мировоззрения останавливают заводы и оставляют без работы сотни и тысячи людей. Предупреждать кризис необходимо прямо сейчас, проводя, как минимум, серьезную работу по «перепрофилированию» и освоению новых горизонтов, как максимум – по выведению Запорожья в «высшую лигу» украинских городов. Людей, способных провести такую работу, пока, к сожалению, не видно.

Второразрядность Запорожья - статус-кво, с которым, похоже, смирились практически все властьпредержащие местного уровня. "Область-донор" влачит тухленькое существование, смирившись со вторым в стране местом по уровню преступности, стройкой века, которая, похоже, на века и затянется, серыми однообразными улицами и близкими перспективами районного центра в Днепропетровской области. В утешение - мантры о колыбели казачества и украинской государственности как таковой. Если начинать докапываться до сути - сакраментального "кто виноват" и "что делать", рано или поздно звучит обреченное: "Так было всегда". Действительно, в течение десятилетий, если не столетий Запорожье было, в лучшем случае, поставщиком кадров для вторых ролей в Киеве, в худшем - пристанищем для управленцев без лишних амбиций и с умеренно скромными финансовыми аппетитами. Своеобразная "табель о рангах", в которой Востоку Украины отводились только три по-настоящему весомых центра - Днепропетровск, Донецк и Харьков - сформировалась давно. «Старая элита» в лице Головко, Евгения Карташова и отчасти Александра Поляка в силу своей общей мировоззренческой консервативности не видела необходимости выходить за рамки этой табели.

Кстати, существует теория, согласно которой именно роль "колыбели казачества" и сгубила государственнические амбиции Запорожья. Известный политолог Сергей Дацюк пишет: "Складывание украинской нации происходит не благодаря выбору самой образованной и европейски ориентированной части элиты, а вопреки ее устремлениям - эту роль выполняют запорожские казаки. Именно они берут на себя роль объединения земель бывшей Киевской Руси. Подчеркнем тот факт, что запорожские казаки представляют хуторскую культуру, культуру явно не городскую".

А поскольку во времена Российской империи именно казачество могло предложить Украине альтернативные идеологемы, неудивительно, что все дальнейшее развитие региона проводят мимо нас. Дацюк пишет об этом так: "С отменой крепостного права происходит индустриализация Украины. Россия изменяет геополитический расклад внутри Украины: создает и развивает такие мощные городские центры, как Днепропетровск (Екатеринослав), Донецк, Одесса, осваивает Крым. Подчеркнем, что развитие Днепропетровска и Донецка было геополитической экспансией России - ей нужны были города в Восточной Украине, которые бы представляли собой промышленно развитые русифицированные центры. Сама же Запорожская Сечь к этому времени, не будучи в состоянии противостоять городским центрам Украины, оказывается на периферии украинской культуры и истории".

Оставим в стороне термины "русификация" и "экспансия" как наиболее провокативные для сознания большинства запорожцев. С основным ходом мысли киевлянина сложно не согласиться: похоже, именно во времена упадка Запорожской Сечи в Запорожье (и Александровске) стал насаждаться дух второсортности.

Впрочем, оправдывать слабость и разобщенность запорожской элиты происками врага трехсотлетней давности - слишком удобный вариант. Стоит задуматься и о внутренних предпосылках, не позволяющих запорожскому истеблишменту стать по-настоящему элитным.

Одной их причин затягивания запорожского "кризиса элит" стало отсутствие превалирующего класса, способного после развала однопартийной системы породить сплоченную группу лоббистов региона. В Донецке таким классом стал полукриминальный и криминальный бизнес, в Днепропетровске - экс-партийцы и "красные директора". В Запорожье же между всеми группами, формирующими истеблишмент, сохранялось некоторое распределение ролей и свои "ниши". Что, кстати, не могло рано или поздно не привести к конфликту за всю полноту власти.

Нарождающийся криминалитет не стал заходить на заводы и предпочел контроль над новыми отраслями с высокими оборотами и ликвидностью. Тогда, во времена невразумительной акцизной политики, золотым дном стали торговля спиртным и табаком. Помимо "вредных привычек", преступность занималась крышеванием малого и среднего бизнеса вообще, а также "ювелиркой". "Диффузия" с другими группами была незначительной и эпизодической.

Партийная линия оказалась слабовата: возможно, сказалась близость Днепропетровска, а скорее - тот самый консерватизм, дух второсортности и минимализм в амбициях, а также кастовая закостенелость, которая, как принято считать, стала одной из причин развала СССР. Большинство представителей номенклатуры осталось на плаву и процветает поныне, что доказывает цепкость хватки и способность к взаимовыручке, отсутствующую у "новых управленцев". Фамилии Карташова, Бережного, Ваната буквально до последних лет были на слуху не только в узкой среде "интересующихся" - у всего города. Пресловутые минимализм в амбициях и закостенелость привели к тому, что номенклатурщики не смогли в переломный момент вывести Запорожье на новые орбиты, а позже - были вынуждены передать влияние другим потенциально "элитоносным" классам - криминалу и близкому к нему бизнесу.

Близка, но не тождественна номенклатуре прослойка "красных директоров". Пожалуй, в дикие 90-е именно директорат предприятий, имеющий, с одной стороны, огромные нерастраченные ресурсы, а с другой - жесткую хозяйственную хватку, чувствовал себя наиболее уверенно в политической среде. Как рассказывают, запорожские промышленники сыграли не последнюю роль при выборе - реальном, а не плебисцитном - нового президента в момент, когда недостаточность Кравчука показала себя во всей красе.

Почему "красный директорат" не стал для Запорожья трамплином для прыжка в первую тройку? Причина - та же, что удержала на плаву ржавеющие запорожские промгиганты: любой "красный директор" и его команда (разумеется, если отвлечься от личных прибылей) мыслили, в первую очередь, категориями и интересами своего предприятия. Вырваться за границы этого круга смогли единицы - но именно они легко вошли в первые ряды запорожской политэлиты - достаточно вспомнить Богуслаева, Бабурина, Карташова.

Протоэлита, руководившая развитием Запорожья до последнего времени, состояла, по большей части, именно из "красных директоров" и номенклатуры. Вкрапления дикого бизнеса 90-х годов рождения решающей роли не играли. Сейчас происходит вливание (или поглощение?) в правящие ряды криминальной составляющей, которая сама по себе могла сформировать высший уровень управленцев. Не случилось этого ранее по двум причинам: во-первых, Запорожье долгое время считалось "ментовским городом" - происходило уравновешивание двух каст, потенциально способных сформировать управленческий класс: криминала и силовиков. Во-вторых, как уверили нас участники тех бурных процессов, даже запорожский криминалитет, как ни иронично это звучит, всегда кому-то подчинялся: кто - донецким, кто - днепропетровским...

Причины, по которым была «съедена» старая элита, очевидны. Это, в первую очередь, отсутствие единого центра, всерьез ставящего перед представителями верхушки сверхцели и сверхидеи, выходящие за рамки получения единовременной прибыли - например, "перепрофилирование" Запорожья в туристический центр и в течение нескольких ближайших лет. Напомним, именно такой мессидж был одним из главных в последние годы правления Евгения Карташова, однако в практические шаги он так и не был преобразован. И хотя «старая элита» была куда более склонна к взаимовыручке и сплоченным действиям, на каком-то этапе их просто не хватило, чтобы выдержать напор «новых».

Любопытно в этом плане выглядит фигура Бориса Петрова – «красного директора», своим напором и жесткостью сумевшего фактически протаранить ряды «старых» для смены элит. Именно эта жесткость, в первую очередь, как видится, и роднит нынешнего губернатора с «новыми». А тот факт, что «Укрграфит» не входил в ряды главных градообразующих предприятий и в свое время был просто выделен из состава ЗАлКа, похоже, и стал для амбициозного лидера стимулом для вхождения в чужеродную, в общем-то, группу. Рискнем предположить, что эта чужеродность, в конце концов, станет причиной окончательного расхождения во взглядах и методах и приведет Бориса Петрова на почетную пенсию где-нибудь в Минпромполитики или его аналогах.

В теории единым идеологическим и стратегическим центром вполне может быть не один человек. Более того, там, где сформировано экспансивное мировоззрение, единый лидер вообще не обязателен: развитие региона вовне (а значит, и утверждение его на лидирующих позициях) будет происходить само по себе, за счет общей установки местной элиты и бизнеса на расширение и агрессивное развитие. Так живет Днепропетровск, так живет Донецк. Запорожью до такого уровня пока, увы, далеко. Соответственно, в сознании большинства (в том числе, и в среде политической элиты) по-настоящему результативным может быть только единый лидер - чаще всего мэр или губернатор.

Однако Запорожье, как видится, пока так и не смогло вырастить человека, способного заменить собой целую группу лоббистов, отстаивающих интересы города. Возможно, именно им пытался стать Евгений Черняк, но - увы.

Отметим в скобках любопытный социологический момент: не последнюю роль в разобщенности старой элиты сыграла… географическая разрозненность. Иными словами – отсутствие компактных районов совместного проживания, которые укрепляли бы межличностные связи. Только сейчас на Великом Лугу, в Бородинском районе и в поселке рядом с Вырвой начинают строиться коттеджи для верхов.

Можно говорить о том, что в Запорожье был период, когда при власти находилась монолитная группа с едиными устремлениями - группа "Запорожстали"-"Индустриалбанка". Но ни политического, ни экономического веса городу это не прибавило. Чего не хватило - желания или возможностей? Как видится, и того, и другого. Короткий период, когда т.н. "индусы" не встречали сопротивления, был использован исключительно на "освоение" города и закрепление при власти. Затем прошли местные выборы, горсовет стал "горячей точкой" - и Запорожье вновь погрязло в политразборках.

Останься "индусы" при полноте власти в течение еще нескольких лет - встали бы перед ними вопросы экспансии и усиления всеукраинских позиций родного города? Ответа на этот вопрос мы уже не узнаем.

Главной целью старой элиты было не обновление, а консервация существующего состояния. Головко, в первую очередь, интересовали порядок и жизнеобеспечение Запорожья во времена стихийных отключений всех благ. Карташов, на словах заявляя о необходимости обновления и перепрофилирования роли областного центра, на практике сосредоточился на строительстве инфраструктурных объектов. Даже Поляк, появление которого запорожцы в свое время оценили как прорыв, был сосредоточен именно на внутренних проблемах. И хотя для города такой подход, возможно, и стал спасительным, избавив от болезненных процессов, но именно он привел к затягиванию и обострению промышленного кризиса, разворачивающегося в данный момент.

Как мы уже писали, по времени промышленный кризис совпал с пиком смены элит. Между делом: горожанам этот процесс явно не пришелся по душе. Стабильность все еще находит в Запорожье куда больший отклик, нежели новаторство, особенно если оно сопряжено с чрезмерно активным зарабатыванием плохо лежащих городских денег. Вполне возможно, что жесткая и бескомпромиссная смена вектора может если не в корне, то хотя бы частично изменить это мировоззрения – либо, наоборот, привести к его прочной консервации. Для этого, правда, необходим лидер, которому запорожцы бы поверили…

Ольга Сидорова, Сергей Сидоров
http://panoptikon.org/articles/23121-zaporozhskijj-krizis-jelit-ot-plokhogo-k-skvernomu.html

в силу своей общей мировоззренческой консервативности не видела необходимости выходить за рамки этой табели

Одной их причин затягивания запорожского "кризиса элит" стало отсутствие превалирующего класса, способного после развала однопартийной системы породить сплоченную группу лоббистов региона

Самим не скучно это читать? Я уже после третьего абзаца засыпать начала.

_________________
"Из Искры возгорится пламя" (В.И.Ленин)
"К газете Искра отношения не имею" (Iskra)

Ну можете про гусей в ветке "СМИ" почитать ))

_________________
Spirits of the Glorious Dead Lingering,Bound to this Place
They Whisper of Untold Sagas,of Long Dead Cities
the Seven Shining Cities Sacred to the Aphkhallu
of Ages Past when the World was Young

Про гусей значительно лучше получилось.

ОК, в следующую часть добавлю гусей. Е*лю, правда, не обещаю...

Новая рассуждала про элиты

«Новые запорожские»: три кита и недощипанные гуси

«Три кита» новой запорожской политики – Евгений Анисимов, Владимир Кальцев и Евгений Черняк – в совокупности обладают всеми качествами, необходимыми для того, чтобы вывести Запорожье из модуса «уездного города». Если Владимир Кальцев демонстрирует понимание всей местечковости и ограниченности местной элиты, а Евгений Черняк - даже видение шагов по выходу из «кризиса элит», то Евгений Анисимов обладает железными рычагами, необходимыми для продвижения своих взглядов. Подводит одно: желание быть Цезарем, а не входить в Триумвират.


Сказать, что процесс смены старой элиты на новую заключался в силовой отставке «дедушки» Карташова, было бы неумно и поверхностно. Пожалуй, внешним выражением этого затянувшегося процесса можно считать длившееся пять лет противостояние мэра с прокальцевским горсоветом. Лавирование в мутных водах, демарши, а то и откровенный цирк в большом зале ратуши медленно, но неуклонно демонстрировали оттеснение «старых», и только личные дипломатические таланты Евгения Григорьевича позволили процессу затянуться так надолго.


Списки упадка

Но и такая хронология, хоть и верная, вряд ли отражает всю глубину процесса. Значительная часть черт и качеств «новых», которые еще долго будут аукаться Запорожью, была заложена одним-единственным решением центра — решением об отмене мажоритарной системы местных выборов. Результат красиво и емко характеризуется одной цифрой. По некоторым данным (к сожалению, привычки официально вести подобную статистику у местной власти нет), за всю каденцию 2006-2011 84 депутата горсовета родили целых менее десятка проектов решений. Остальное было предложено исполкомом, управлениями и т. п.

Но это — лишь побочные эффекты списочности. Главным же для Запорожья стало резкое сужение и смещение центров влияния. Если раньше на роль таковых могли претендовать, в первую очередь, промпредприятия и их владельцы, то зарубленная мажоритарка додавила-таки советское наследие: центрами политвлияния стали (вы не поверите!) политические же партии. А затем – партия, 1 шт. «Старые», если и смогли приспособиться к новым условиям игры, в массе своей просто затерялись в стройных партийных рядах. «Новые»... кстати, давайте все же определимся, кто они, эти самые «новые».

На данный момент верхушка политической элиты Запорожья — это, в первую очередь, представители бизнеса (в том числе — с криминальными корнями). Именно они составляют основу так называемой новой элиты, принимая стратегические решения и формируя группы влияния из остальных участников политических процессов.

Неудивительно: власть – это отличный костыль для «захромавшего» бизнеса – или отличная его замена в том случае, если простое стяжательство уже не удовлетворяет амбиций. Неудивительно и то, что в Запорожье просто не оказалось никого, кто мог бы стать альтернативой подобной элите. Впрочем, об этом – чуть ниже.

Основу же пирамиды власти составляет прослойка, которую вслед за Александром Сином можно окрестить коротким словом «вечные». Выращенные полноценными «старыми», часто — выходцы с заводов, они успели перенять необходимые для управленческой работы навыки, в силу чего стали почти незаменимой (или, как минимум, очень удобной) частью системы. В этом списке — главы райадминистраций, часть депутатов горсовета и начальников управлений.
Отметим в скобках, что вхождение в состав горсовета далеко не всегда обеспечивает вхождение в состав полноценной элиты. Но — может стать неплохим трамплином для «взлета».

Приснопамятный Григорий Маловичко именно после прохождения в горсовет сумел стать этаким «подвальным бароном». Не хватило, правда, политической... гибкости.

Еще одной составляющей запорожской элиты, уже угасающей, остаются «заводские». Заметно ослабли «запорожсталевские»; «зазовские», сделавшие ставку на опальный БЮТ, почти не видны, и лишь «моторовские» продолжают влиять на процесс принятия каких-то решений — но исключительно за счет веса своего Генерала. Можно смело предположить, что уже к следующей каденции горсовета влияние промпредприятий — то лишенных льготных тарифов, то неудачно проданных, - упадет до минимальной отметки.

При этом две из трех реально действующих групп влияния имеют-таки привязку к конкретным предприятиям: группа Петрова-Кальцева — к «Укрграфиту», Богуслаева — к «Мотор-Сичи». Но эта привязка уже не обеспечивает влияния — куда большую роль играют персональные связи лидеров в Киеве.

Личностный состав групп сравнительно однороден:
Группа Богуслаева – заводские менеджеры, партфункционеры
Группа Петрова-Кальцева – заводские менеджеры, менеджеры «Александра», средний бизнес, партфункционеры
Группа Анисимова – средний бизнес со специфическими корнями

Особняком упомянем «Патриот Запорожья». Евгений Черняк вполне успешно вошел в свое время в состав пресловутой элиты, но закрепиться в нем и сформировать свою группу влияния у него не удалось. Хотя шаги в этом направлении делались: приснопамятный фонд на общем запорожском фоне стал одной из наиболее отчетливых попыток к объединению элиты, а не формированию группы имени себя. Более того, делались и попытки по воспитанию новой элиты – именно так можно расценить бизнес-курсы, которые Черняк организовывал в вузах города. Безусловно, не без желания сходу стать для этой самой новой элиты авторитетным лидером.
Тем не менее, разваленная, казалось бы, группа потихоньку начинает новые проекты — безусловно, не без освещения в СМИ, а в «МИГе» появляется даже опровержение слуха о том, что Черняк отошел от дел. Пока, впрочем, все это напоминает больше попытки «ночь простоять, день продержаться».

Достаточно обширна прослойка так называемой «средней» элиты — непосредственно не влияющей на процесс принятия решений, однако обладающей доходом выше среднего и имеющей определенный статус. В первую очередь, это средний бизнес, который ранее играл заметную роль в жизни Запорожья. Кроме того, к средней элите можно отнести ректоров вузов, некоторых редакторов СМИ, деятелей культуры. Теперь же, после пресловутого экономического кризиса и общей централизации власти, роль средней элиты значительно урезана.
Отдельного упоминания достойны запорожские силовики. Как мы уже писали ранее, в 90-х годах Запорожье считалось «ментовским» городом, но сильной и сплоченной собственной элиты не породила и эта каста — помешал то ли криминалитет, на сращивание с которым приходилось отвлекаться, то ли Кучма с его централизацией силовых ведомств. Но нельзя не упомянуть таких достойнейших людей, как экс-зампрокурора области, а ныне — заместитель Генерального прокурора Виктор Занфиров, которому журналисты приписывают то теневой металлургический бизнес, то контроль над пассажироперевозками. Обвинений в контроле и получении выгод от самых разных теневых схем не избежали и другие заместители областного прокурора, куда более долговечные, нежели их быстро сменяющееся начальство.


Видовые признаки

Впрочем, остановимся на более общих характеристиках той субстанции, из которой слагается нынешняя политическая элита Запорожья. При рассмотрении этого «первичного бульона» под микроскопом выявляются любопытные черты.

Первая и основная черта «новых запорожских», о которой мы уже упоминали вскользь — исключительная ориентация на центр. Именем Президента в Запорожье строятся мосты, разрабатывается реформа ЖКХ и — происходят внутренние столкновения в самой правящей верхушке. И если ранее меряться высокими покровителями было просто модно, то теперь это — жизненно важный аспект, без оглядки на который не решаются даже исключительно внутренние вопросы города.

Не менее яркая черта «новых» - агрессивность, не сдерживаемая дипломатичностью «старых». Именно агрессивность привела «новых» к власти, именно она может их и потопить. И если раньше выход для агрессии находился в вытеснении внешних врагов — Карташова или Черняка, то сейчас монополизация власти привела к внутренней грызне уровня, до какого «старым» доходить не приходилось. Больше-то грызть некого...

В тесной связке с агрессивностью идет строгая сфокусированность на собственных бизнес-интересах. Скандал с «земельными» прокурорскими протестами тому подтверждение. Обе эти черты, кстати, абсолютно закономерны — в 90-х бизнес по-другому не выживал, а именно оттуда, из 90-х, родом наши персонажи. И отсюда же проистекает неспособность сегодняшних групп реализовать проекты, которые не предполагают их прямой коррупционной или легальной выгоды – просто встает вопрос «А зачем нам это?», и чьи-то «фантазии» ложатся в корзину для бумаг.

Соответственно, отличие новой запорожской элиты — бизнес-методы работы. В теории это — скорее положительный фактор, ведь прагматичный подход позволяет провести оптимизацию и рационализацию неэффективных отраслей — а таких в запорожской экономике хватит на поколения вперед. Однако пока новая элита демонстрирует только экстенсивные методы использования городского хозяйства и не испытывает никакого желания тратить время на отрасли, где все запущено и запутано, а прямых дивидендов не предвидится. Многажды обещаемые реформа ЖКХ и внедрение общественных слушаний за почти год работы новой власти так и не проведены. Регуляторная и разрешительная сфера так же получают внимание власти по остаточному принципу. И хотя постоянно говорится, что «работы в этом направлении ведутся»... ну вы поняли.

Из вышесказанного проистекает еще один недостаток запорожской элиты, отчасти вызванный постоянно меняющимися правилами игры и расстановкой фигур в игре – неспособность начинать и вести долговременные проекты, «срабатывание» которых планируется через год-два. Даже карманные общественные организации, которые должны работать на выборный рейтинг своего донатора, запускаются, самое раннее, за полгода до выборов.

Из 90-х происходит и еще один «видовой признак» новой элиты — концентрация на материальных ценностях. Политическим выходцам из СССР искусство и прочие нематериальные активы если и не были близки, то, как минимум, внушали подобие уважения. «Новые» готовы этими нематериальными активами пользоваться — недаром Вячеслав Редя из созыва в созыв входит в первую пятерку ПР. Вот только это до сих пор никак не помогло ни развитию искусства в Запорожье, ни развитию самого Запорожья (помните, нам когда-то обещали сделать наш город туристическим центром?) - «новые» пока просто не способны признать окупаемыми инвестиции в нематериальное, за исключением разве что зрелищных видов спорта.

В то же время, новой запорожской элите нельзя отказать в качестве, которое, буде его таки используют во благо, дает Запорожью шансы на развитие. Это — бОльшая, по сравнению с предыдущими руководителями, амбициозность и стремление к развитию вовне. С учетом того, что и финансовые потоки, и прочие насущные мелочи нынче приходится выбивать из Киева за счет соседей — черта, мягко говоря, полезная.

Но могут ли полтора позитивных качества нивелировать негатив всех остальных? Сомнительно. Склонность к внутренним раздорам, низкий уровень административных навыков, экстенсивные методы работы плюс подавленная централизацией инициативность — все это делает конкурентоспособность запорожской власти очень и очень невысокой.

Условия, в которых все должен одобрить шеф — будь то Владимир или Евгений — не способствуют ни инновациям в практической деятельности, ни «социальным лифтам» - возможности для новаторов войти в состав элиты, да еще и закладывают в любой проект элемент коррупционности. Склочность заставляет отложить любые проекты по развитию до призрачных времен, когда в Запорожье появится-таки единый сильный лидер.

В утешение остается тот факт, что говорить о новой элите как об окончательно оформившемся явлении пока не приходится. И внутренний конфликт за власть, перешедший в скрытое (и, будем надеяться, более конструктивное) русло — не единственное тому доказательство. Система пока только формируется, и окончание этого процесса может преподнести его участникам сюрпризы.

Скрипач не нужен

Один из них — поход «во власть» целых прослоек: малого бизнеса и общественных организаций. Первые идут от насущных интересов - начинают активно реагировать на попытки власти монополизировать те или иные рынки, участвуют в принятии решений. Однако общая система такова, что рано или поздно может привести к объединению бизнеса в союзы, которые экономические цели сделают политическими лозунгами — подход, который становится все более понятным оголодавшему населению.

С общественниками ситуация сложнее. Им рычаги влияния были дарованы самой властью — не без задней мысли. Пока дележ свалившейся с неба власти принес общественникам больше негатива, чем позитива: дрязги не только компрометируют, но и отвлекают от реальной работы. Но если процесс будет все-таки налажен, а независимость отстояна — привлечение общественных организаций к управлению может в корне изменить всю систему, сломав сложившуюся кастовость и открыв для потенциальных новаторов широкие ворота во власть.
А что же гуманитарии? Педагоги, ученые, те же журналисты? В большинстве своем — там, где им (по мнению власти) и место. Вежливо говоря — под шконкой. Мы уже говорили о чрезмерной материалистичности власти. Это — одно из последствий.

Для чего нужны власти ученые? Чтобы провести круглый стол с тотальным одобрямсом линии власти. Для чего нужны журналисты? Чтобы показать этот круглый стол широким народным массам. Роль гуманитарной элиты сведена до обслуживающей. И не стоит винить в этом только власть: прелесть ситуации в том, что гуманитарии и сами не осознают себя элитой, людьми, способными влиять на хоть какие-то процессы. И влиять не поодиночке, как Турченко, Стицина, Василенко, а создав независимый от власти центр влияния. А поскольку кушать все-таки хочется, а кормят разве что за одобрямсы, сервильность в интеллектуальных слоях Запорожья цветет пышным цветом.

И это одна из самых прискорбных характеристик запорожской элиты. Никаких сантиментов — голый практицизм: пока гуманитарии остаются придаточным классом, интеллектуальный и новаторский потенциал запорожской элиты будет крайне низким. А это — неспособность к оригинальным решениям, сознательно суженные горизонты, невозможность хотя бы перенять чужой успешный опыт. А ведь стратегические проблемы Запорожья не новы — но гордые запорожские руководители таки намерены набивать шишки самостоятельно...

Любопытный нюанс. Если ныне существующая элита не перестанет делить Запорожье как жирного недощипанного гуся, «новостроевцев» могут торжественно подвинуть. Достаточно Карташову вновь заручиться поддержкой в Киеве — и реформаторы во всей полноте осознают, как запорожцы любят стабильность в лице старого доброго «дедушки».

Выводы пока неутешительны. Хотя власть в Запорожье сосредоточена в руках достаточно узких кругов, использовать ее полноценно как-то не получается: мешают перманентные войны. Вместе с тем процесс формирования прочной системы управления растягивается на года и десятилетия. Можно предположить, что состояние конфликта стало для запорожских управителей настолько привычным, что существование вне его уже практически немыслимо. Уже сейчас ясно, что по окончании столкновений между группами Анисимова и Кальцева победитель тут же будет ввязан в конфликт (возможно, подспудный) с группой Богуслаева либо Черняка.

Остается надеяться либо на навязанное сверху «чувство локтя», либо на приход извне лидера, который сможет объединить враждующие группы. Этим, кстати, пытаются заниматься все «внешние» губернаторы, назначаемые из Киева. Если же этого не произойдет, вполне вероятно, что произойдет откат к представителям предыдущего поколения управленцев как к наиболее стабильной части истеблишмента.

Ольга Сидорова, Сергей Сидоров
http://panoptikon.org/articles/23392-novye-zaporozhskie-tri-kita-i-nedoshhipannye-gusi.html

Как же нудно, неужели кто-то до конца дочитал? Зачем переливать из пустого в порожнее и рассказывать всем известные вещи без грамма новой информации? Я может пропустили и в конце было что-то новое?

Иногда полезно бывает обобщить и озвучить очевидный опыт (ну все-таки он не всем бывает очевиден), тем более - если это никто другой не делает))

_________________
Spirits of the Glorious Dead Lingering,Bound to this Place
They Whisper of Untold Sagas,of Long Dead Cities
the Seven Shining Cities Sacred to the Aphkhallu
of Ages Past when the World was Young

Обобщить - это хорошо, но размазать - это плохо. Такое мое Имхо.

Почему размазать, если здесь выводятся вполне здравые мысли.