Форум Запоріжжя :: Кто умнее? • Культпросвет

Форум Запоріжжя https://forum.zabor.zp.ua/forum/

Кто умнее? https://forum.zabor.zp.ua/forum/viewtopic.php?f=55&t=42420	Страница 1 из 1

Автор:	Коренной [ 25 мар 2012, 22:38 ]
Заголовок сообщения:	Кто умнее?
"Человек - самое разумное существо на планете... Человек - царь природы!" Кто придумал эти фразы? - сам человек. А соответствуют ли они действительности? Попытаемся разобраться в реальном положении дел... Человек появился на нашей планете по геологическим меркам совсем недавно. Пусть даже отсчет его появления как Homo sapiens - "человека разумного" ведется хоть 5.000.000., хоть 100.000. лет назад. В любом случае - это очень малый период в общей истории Земли, которая насчитывает 4,5 млрд. лет. И вот, появившись сравнительно недавно, мы стали себя воображать царями этого мира и властителями всех континентов и морей. А в чем состоит это владычество? Когда кто-то кем-то владеет (господствует над кем-то), то он может командовать (руководить) теми, кто находится в его подчинении. А может ли человек руководить теми, кто якобы находится под властью его царства? Кто из животных и растений, когда человек ему отдает какой-то приказ, будет его выполнять? Надо полагать, что кроме прирученной собаки, да и то не каждой, а только очень дрессированной, никто не будет выполнять его команды. И перечень возможных команд над собакой сравнительно мал. Собака не приготовит ужин, не сбегает за бутылкой в магазин, не починит кран на кухне. А принести кинутую палку - не больно то является значимой функцией, которая бы определяла величие господина. Итак, кто еще кроме собаки? Ищем, ищем, мысленно думаем обо всех животных и растениях на планете и ... приходим к неутешительному выводу, что человеку никто кроме человека беспрекословно не подчиняется. Томат вырастит плоды помидора такими, какими сочтет нужными. Яблоня в один год даст плоды, а в другой не даст. Да и для кого растит томат помидоры, а яблоня яблоки? Разве для человека? Вовсе нет. Плод помидора, как и яблоко содержит семена, только в расчете на то, что по весне они взойдут и дадут начало новой жизни этому виду растения. Корова дает нам молоко только потому, что человек путем селекции вывел такие молочные породы коров, у которых выработка молока превосходит тот объем, который может употребить родившийся теленок или телочка. А от лишнего молока, чтобы в вымени не развились патогенные процессы, корове нужно избавиться. - А овцы, которые ходят стадом, и которых ведет человек? Разве они не в нашем полном подчинении, спросите Вы? Конечно, нет. Они слабые и беззащитные животные и размножиться в таком невероятном количестве могли только благодаря человеку, его защите от хищников, его усердию по приготовлению запасов пищи на зиму, его крову, который он дал им. В замен овцы нам дают шерсть, шкуры, мясо и молоко. А слушать приказы человека и выполнять их ни одно животное или растение не будет. Поэтому, это не владычество, а симбиоз - явление взаимодействия двух видов животных или растений, которые не находятся между собой в конкуренции и обмениваются друг с другом чем-то, что есть у одного, и что нужно другому. И человек в этом смысле не исключение, когда одомашнил животных и окультурил некоторые растения. В природе есть масса аналогичных примеров. Например, грибы и деревья находятся между собой в симбиозе. Грибы дают растениям минеральные вещества, а те в свою очередь снабжают их органическими, через соединения корней и нитей грибницы. Или характерный пример из животного мира: муравьи и тля. Муравьи заботятся о тле точно также, как мы о своих коровах. Они ее охраняют от множества охотников полакомиться тлей (хотя бы, например, от известных всем божьих коровок, которые только ей и питаются), сами относят малоподвижную и беспомощную тлю на богатые соками растения, сами ее уносят на зиму в муравейник, чтобы она благополучно перезимовала. А взамен тля им дает в пищу сладкие выделения - экскременты ее жизнедеятельности, которые для муравьев является деликатесом и очень питательны. Муравей подбегает к тле, пощекочет ее усиками по брюшку и она выдавливает из себя капельку сока, который муравей тут же всасывает. Чем не сравнение с нашей дойкой коров? Аналогичные примеры симбиоза существуют повсюду в живой природе. Даже в океанах это есть, где большие хищные рыбы целыми стаями приплывают в места, которые бы с нашей точки зрения можно было бы назвать лечебными санаториями. Там нет никакой еды, но там живут мелкие рыбки, которых с точки зрения нашей теории неразумных животных, большие должны были бы просто сожрать. Но они их никогда не трогают, поскольку эти рыбки начинают заниматься их гигиеной. Эти рыбки получили в науке обобщенное название - чистильщики. Некоторые чистильщики занимаются тем, что съедают всех рачков и полипов на теле больших рыб, очищая их кожу от паразитов. Другие специализируются на рыбной стоматологии, залезая прямо в рот к гигантскому хищнику и собирая между его зубов застрявшие кусочки пищи. А тот спокойно стоит в воде неподвижно и специально держит открытой пасть. И чистильщикам хорошо, и хищным рыбам. Это тоже симбиоз. В африканских саваннах птицы-падальщики всегда начинают кружить над местом, где остановилось или замешкалось умирающее животное. Самим им долго придется ждать, пока оно околеет, чтобы отведать его мяса. И убить самостоятельно они его не могут. Но парящих на одном месте грифов всегда видят другие хищники, будь то гиены или львы. Они всегда идут к этому месту, на которое им указывает их союзник по охоте сверху. И убивая больное животное и съедая мясистые куски его туши, они всегда оставляют какие-то остатки в костях, которые либо не в состоянии обглодать, либо потому, что насыщаются уже съеденным количеством. А эти остатки достаются грифам, которые своими клювами могут выщипнуть любой кусочек мяса в любом месте кости. И в результате на земле остается лежать лишь чистый обглоданный скелет, кости которого настолько сверкают, что в пору их выставлять в палеонтологическом музее. И этот симбиоз хищников для каждого из них имеет значение общего выживания. Этот симбиоз несет целую цепь экологического равновесия природы региона, как и со стороны хищников и падальщиков, так и со стороны их жертв, которым также важно не иметь в своем стаде больного животного, чтобы болезнь не распространилась по всему поголовью. Поэтому, симбиоз - это не то явление диктата и власти, которое мы понимаем под словом "Царь". И человек способен руководить только своими собратьями по виду. "Человек - разумный" - откуда это? Почему мы сами себя считаем разумными, лишь на том основании, что грамотные, умеем читать и писать, кое-кто умеет "и на машинке, тоже..."? Мы создали сферы наук, у нас на службе техника и электричество, мы осваиваем и изучаем все сферы естествознания и даже думаем о том, откуда взялась Вселенная. У нас под боком живут голуби, воробьи, мыши, крысы. Численность последних кстати определяют путем сравнения их с населением города, где они живут в канализациях и подвалах. Хотя кое в чем мы стоим по уровню разумности ниже тех же крыс. Может быть крысы тоже думают о том, откуда взялась Вселенная. Разве мы научились читать их мысли? Да, мы безусловно превосходим животных по уровню развития. Но какого развития и куда? Можно ведь и поставить вопрос несколько иначе - куда должно идти развитие? По идее всех этих городских животных тоже следовало бы назвать разумными, так как они живут в городах. Или нет? Чем кроме жизни в колониях города определяется разумность? У термитов тоже есть города и своя иерархия власти и распределения обязанностей. И у других социальных животных - муравьев, пчел, ос, шмелей и шершней они есть. Выходит города и строительство как признак разумности не подходят, чтобы подчеркнуть наше привилегированное положение перед животными. По определению "Разум - это высшая, существенная для человека, как такового, способность мыслить всеобще, способность отвлечения и обобщения, включающая в себя и рассудок." Значит, разум - это другое понятие, которое говорит о неких других принципах сознания. Например, человек способен к развитию культуры, искусства, созданию орудий и техники, которые использует для своей жизнедеятельности. Разум - это очевидно и способность судить. Может в этом наше отличие? Давайте подумаем... Культура и искусство. Что это вообще? "Культура - (от лат. cultura - возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание), это исторически определенный уровень развития общества и человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях. Понятие Культура употребляется для характеристики материального и духовного уровня развития определенных исторических эпох, общественно-экономических формаций, конкретных обществ, народностей и наций (например, античная Культура, социалистическая Культура, Культура майя), а также специфических сфер деятельности или жизни (Культура труда, художественная Культура, Культура быта). В более узком смысле термин "Культура" относят только к сфере духовной жизни людей." "Искусство – это одна из форм общественного сознания, составная часть духовной культуры человечества, специфический род практически-духовного освоения мира. В этом плане к Искусству относят группу разновидностей человеческой деятельности - живопись, музыку, театр, художественную литературу (которую иногда выделяют особо - сравни выражение "литература и искусство") и т. п., объединяемых потому, что они являются специфическими - художественно-образными - формами воспроизведения действительности. В более широком значении слово "Искусство" относят к любой форме практической деятельности, когда она совершается умело, мастерски, искусно не только в технологическом, но и в эстетическом смысле." Но есть одна деталь. Все это - культура, искусство, орудия и техника нужны и возможны к использованию только тогда, когда есть куда их приткнуть. "У лисиц есть норы, у птиц есть гнезда...", но самосвал в гнездо не положишь, а Третьяковскую галерею в нору не затащить. Так зачем же животным те формы искусства и культуры, которыми занимается человек? Когда слонов, обезьян или дельфинов научили рисовать, им это дело тоже понравилось. Значит, склонность к проявлению искусства у них тоже есть, только у них нет той возможности его проявить, как делают это люди, у которых есть действительно одно понятие, которое отличает их от животных - это понятие собственности. И собственности не в том плане, чтобы защищать свою территорию от чужаков (тоже делаем и мы, охраняя свои государственные границы). Речь идет о другом понятии собственности - жажде к накоплению товаров, движимого и недвижимого имущества, которые человеку нужны как предметы роскоши, а не необходимости. Мы ведь не можем съесть бриллиантовое колье, ковер или копию картины Малевича "Черный Квадрат". Так зачем животным это нужно, если его нельзя съесть? У животных нет банков и полиции, куда можно спрятать все это и знать, что оно твое. У животных не болит голова о том, что у них могут украсть их машину или стащить их кошелек. Поэтому, способность видеть и создавать прекрасное у животных также есть, но она проявляется не в той форме, что у человека. Мы часто видим, как кошка или собака просто сидят и смотрят куда-то, даже просто в окно, где нет никакой пищи для них, а есть вид, возможно, чего-то прекрасного для них, которое показывает им разнообразие жизни и красоту природы. Мы же не видим эту красоту у себя под ногами. Вспомните, как говорится в Библии: "...И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них;..." Нам не нужны красоты рек, распускания почек на деревьях весной, не нужно наблюдать, как красиво плывут облака. Нам нужно изобразить что-то на холсте, выдолбить что-то из камня и назвать все это "Великим искусством". Но это понятие искусства будет искусством только для человека. Ни одной живой твари оно не будет интересно и не будет вызывать такой восторг, как у человека. А заметьте, какой восторг вызывает у собак обычная прогулка на природе! Правда, красоты гор некоторые люди научились ценить. Большинство людей не понимает альпинистов, которые лезут, рискуя жизнью, на скалы. А ведь их желание - это своего рода проявление искусства, подчеркнуть прекрасное. А нужен ли животным суд и способность судить? Манеры наказания за проступки у них есть. Они знают такие понятия как "можно" и "нельзя" и что в случае нарушения правил могут быть подвергнуты наказанию с чьей-то стороны, будь то человек или другое животное. Только человек может посадить себе подобного и любое другое живое существо в клетку и держать там, как невольника. Не это ли признак разумности, который отличает нас от животных? Да и есть ли время у животных на проявление всего этого? А время - это понятие, которое много определяет. Например, дикие голуби постоянно заняты поиском пищи и целый день бегают по городу, собирая что-то съедобное. Но стоит одомашнить голубя, дать ему кров и пищу в избытке, и у него появляется свободное время, которое он может употребить на разные цели, в том числе научиться работать почтовым голубем или выступать на арене цирка с разными трюками. Когда у животных появляется свободное время, они становятся более разумными и более способными. И для этого не обязательно уметь пользоваться сложной техникой. Порой достаточно положить краюху черствого хлеба под трамвай, чтобы он размяк, как делают вороны. Или поднять тело черепахи высоко в воздух и сбросить ее вниз, чтобы расколоть ее панцирь, как делают орланы. Или взять веточку и сунуть в термитник, чтобы ее облепили термиты, а затем достать и слизать их языком, как делает обезьяна. Когда что-то нужно сделать по необходимости, животные найдут, как это сделать, но не более того. Свободное время много значит. И чем у животных больше свободного времени, тем разумнее и осознаннее его действия. Белый медведь способен по полгода бродить без еды в поиске пищи. И его смекалка по методам ее добычи весьма развита. Например, завидев отдушины тюленя, медведь выборочно подходит к одной из них и начинает ждать долго в засаде, в надежде на то, что тюлень высунется, чтобы глотнуть воздуха именно в эту отдушину, где он сидит. Тюлень слышит медведя только когда тот идет по льду, но не когда он сидит неподвижно. И рано или поздно тюлень вынужден высовываться из какой-нибудь отдушины, чтобы пополнить запас воздуха в легких. Отдушин у тюленя много - 10-15, но и вероятность попасть в лапы к медведю тоже не маленькая. Самыми разумными после человека считаются дельфины. И именно эти животные обладают массой досуга, проводя в процессе добывания пищи иногда не более 9% общего времени. Что еще им делать в свободное время? Вот и остается у них время на обучение молодняка, игры и общение с другими дельфинами. Не мудрено, что у них развились такие способности, сложный язык общения и разум. Обезьяны также имеют развитый интеллект, но в меньшей степени, чем у дельфинов. И, заметьте, свободного времени у них тоже меньше. Обезьянам чтобы прокормиться не достаточно только 9% времени проводить в поиске пищи. Им требуется больше. А самые глуповатые животные - это дикие травоядные, которые по уровню интеллекта уступают крокодилам и вынуждены целый день бродить и жевать траву, часто оглядываясь по сторонам в поиске хищников. У человека свободного времени больше всех животных. Нам иногда достаточно не более 1,5 часов, а то и меньше, чтобы за три раза съесть тот объем пищи, что нужен за день. И еда у нас всегда есть. А когда ее не хватает по тем или иным причинам, человек начинает глупеть и все его мысли направлены на то, где взять поесть. И ни о какой Вселенной он в этот момент не думает, а превращается в обычное млекопитающее, занятое поиском добычи, как голодный белый медведь. Человек может лечить других людей, хотя не всегда удачно. Но нужно ли это животным? Животные развиваются и развивались, и выжили только благодаря тому, что в их среде действовал принцип естественного отбора, где выживал сильнейший и самый здоровый, который и давал жизнь следующему поколению. Если олени научатся лечить слабых и хилых оленят и старых оленей, то очень скоро в их стаде все олени будут слабыми и дряхлыми. Вместо этого, там действует очень жесткий принцип конкуренции, где выживает сильнейший. А слабейший становится добычей хищников и дает возможность выжить их виду. А что человек? Руководствуясь гуманными принципами человечности, мы пришли к тому, к чему пришли. Человеческий род погряз в болезнях и деградирует. Мы живем по принципу - и себе не дам и другому не дам. Мы позволяем своим существованием жить только тем же воронам, голубям, воробьям, мышам, крысам, да еще и известным спутникам человека - тараканам, которые просто приспособились собирать за нами те крохи, что мы разбрасываем повсюду, где живем. Но раньше они и без нас вполне нормально выживали в природе. Так что, исчезни сегодня человек, они очень скоро вернутся к старому образу жизни. А по отношению к остальным животным и растениям мы проявляем себя варварски, отнимая их исконные места обитания и загаживая их ядохимикатами, нефтью и мусором. Так кто же более разумен? Человек, который убивает все и вся, не задумываясь о последствиях, или волк, который поймает лишь столько зайцев, сколько ему нужно для пропитания? Почему волку и в голову не придет сломать ветку молодого растущего дубового деревца, а человеку придет? Почему кошка, сходив по нужде в каком-то месте, обязательно закопает следы своих действий, а человек этого никогда не сделает, будь он в тех же условиях, вне цивилизации. Недаром было сказано – "Цивилизация – это канализация". Эпилог Биосфера - это среда, которая располагается на поверхности планеты как кожа на нашем теле. И мы как паразиты на этой коже все больше и больше ее изъедаем, оставляя глубокие язвы. Для планеты это губительно и она будет бороться за свое выживание теми средствами, которыми обладает. Люди распространились по всем континентам, плавают по морям и освоили воздушное пространство. Уже и в космос летаем. Ну и чем мы цари природы? Не тоже ли делают чесоточные клещи, попадая на кожу человека? Мы заняли территории городами, полями и пастбищами, отняв их у природы под свои цели. Но от этого власть над природой мы не получили и никогда не получим. Скорее наоборот, изгадив и замусорив свою планету, мы уже сейчас получаем оплеухи от нее. Тонут города под водами циклонов, смерчи сметают дома и линии связи, корабли идут ко дну, самолеты падают, землетрясения уносят тысячи жизней и т.д. Человек такая же песчинка и козявка для нашей планеты, как и все остальные животные. Но эта козявка не просто обитатель, живущий в симбиозе с планетой, а паразит, который не дает ей ничего взамен, лишь отнимая и руша, построенное ею. От таких паразитов в природе существует свой иммунитет - стихия, который будет бороться с паразитами до тех пор, пока их не уничтожит или пока сам паразит не прекратит свои бесчинства и не станет жить в гармонии с природой. " Мохов Евгений Валерьевич, к.т.н.

Автор:	Коренной [ 13 янв 2013, 21:49 ]
Заголовок сообщения:	Re: Кто умнее?
Увы не нашел раздела, для подобных историй ...поэтому оставляю а теме - Кто умнее ...тот прочтет ! экспромт Рассказ называется - "Свеча горела..." Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду. — Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы? Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой. — Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература? — Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия. «Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича. — Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать? — Я, собственно… — собеседник замялся. — Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то… — Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух. — Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес. — Говорите, я запомню. В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили. — Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете? Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их. Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы. В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль. «Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду». Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть. Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту. — Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать? Максим помялся, осторожно уселся на край стула. — С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили. — Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных. — Нигде? — спросил Максим тихо. — Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим? — Да, продолжайте, пожалуйста. — В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков. Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб. — Мне нелегко об этом говорить, — сказал он наконец. — Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим! — Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам. — У вас есть дети? — Да, — Максим замялся. — Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня? — Да, — сказал Андрей Петрович твёрдо. — Научу. Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился. — Пастернак, — сказал он торжественно. — Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела… — Вы придёте завтра, Максим? — стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович. — Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, — Максим обвёл глазами помещение, — могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит? Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром. — Конечно, Максим, — сказал он. — Спасибо. Жду вас завтра. — Литература – это не только о чём написано, — говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. — Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте. Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть. — Пушкин, — говорил Андрей Петрович и начинал декламировать. «Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин». Лермонтов «Мцыри». Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий… Максим слушал. — Не устали? — спрашивал Андрей Петрович. — Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста. День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий. Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн. Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков. Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый. Классика, беллетристика, фантастика, детектив. Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо. Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону. — Номер отключён от обслуживания, — поведал механический голос. Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю? Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу. — А, Петрович! — приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. — Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём. — В каком смысле стыжусь? — оторопел Андрей Петрович. — Ну, что этого, твоего, — Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. — Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался. — Вы о чём? — у Андрея Петровича похолодело внутри. — С какой публикой? — Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал. — С кем с ними-то? — взмолился Андрей Петрович. — О чём вы вообще говорите? — Ты что ж, в самом деле не знаешь? — всполошился Нефёдов. — Новости посмотри, об этом повсюду трубят. Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами. «Уличён хозяевами, — с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, — в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения… По факту утилизирован…. Общественность обеспокоена проявлением… Выпускающая фирма готова понести… Специально созданный комитет постановил…». Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол. Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил. Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё. Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше. — Вы даёте уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка. — Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто? — Я Павлик, — сделал шаг вперёд мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса. — От… От кого?! — От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он… как его… — Мело, мело по всей земле во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка. Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку. — Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он. — Свеча горела на столе, свеча горела, — твёрдо произнёс мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить? Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад. — Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети. Майк Гелприн, Нью-Йорк (Seagull Magazine от 16/09/2011)

Автор:	ЗОСЬКА [ 18 янв 2013, 13:43 ]
Заголовок сообщения:	Re: Кто умнее?
Первое - не нового. Еще мистер Смит в Матрице рассказывал, что человек - это паразит.

Страница 1 из 1	Часовой пояс: UTC + 2 часа
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group http://www.phpbb.com/